Серге́й Леони́дович Ма́рков (7 июля 1878, Санкт-Петербургская губерния — 25 июня 1918, станица Мечётинская^[1]) — русский военачальник, Генерального штаба генерал-лейтенант (1917 г.). Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Первопоходник.

Один из лидеров Белого движения на Юге России и организаторов Добровольческой армии.

Кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, орденов Святого Владимира 3-й степени и 4-й степени с мечами и бантом, орденов Святой Анны 2-й, 3-й и 4-й степеней, орденов Святого Станислава 2-й и 3-й степеней. Обладатель Георгиевского оружия.

Семья

Родился в семье офицера, потомственного дворянина Московской губернии. Брат — подпоручик 86-го Вильманстрандского полка Леонид Леонидович Марков — участвовал в русско-японской войне и умер от ран в 1904.

С. Л. Марков был женат на Марианне Павловне, урождённой княжне Путятиной, и имел двух детей — сына Леонида (родился в 1907) и дочь Марианну (родилась в 1909).

В 1920 семья эмигрировала, после Второй мировой войны жила в Бельгии, а в 1950-е годы дети генерала Маркова переехали в США.

Образование

Окончил 1-й Московский кадетский корпус (1895), Константиновское артиллерийское училище (1898), Николаевскую академию Генерального штаба (1904).

Начало службы

В 1898-1901 (до поступления в академию) служил в лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригаде. С 1898 — подпоручик, с 1902 — поручик, с 1904 — штабс-капитан.

Участие в русско-японской войне

После окончания академии по собственному желанию был направлен на фронт русско-японской войны. С июля 1904 служил в Управлении начальника военных сообщений, с августа находился в распоряжении генерал-квартирмейстера и состоял при штабе 1-го Сибирского армейского корпуса, с сентября был офицером Генштаба в штабе Восточного отряда Маньчжурской армии. С декабря 1904 — и.д. старшего адъютант штаба 1-го Сибирского армейского корпуса, с августа 1905 — старший адъютант этого корпуса с производством в капитаны Генерального штаба. За боевые заслуги был награждён несколькими орденами: св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», св. Станислава 3-й степени с мечами, св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, св. Станислава 2-й степени с мечами, св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. По итогам русско-японской войны написал брошюру «Ещё раз о Сандепу» (1911) и главу в коллективном исследовании «Русско-Японская война в сообщениях академии Генерального штаба» (1906).

Служба в межвоенный период

В октябре 1905 был переведён в распоряжение начальника штаба Варшавского военного округа. Проходил годичный ценз в качестве командира 4-й роты лейб-гвардии Финляндского полка. С января 1907 — старший адъютант штаба 16-й пехотной дивизии, с июня 1907 по январь 1908 — помощник старшего адъютанта штаба Варшавского военного округа. С июня 1908 по 1911 — помощник начальника отделения в отделе генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба. С 1909 — подполковник. Преподавал тактику, военную географию и русскую военную историю в Павловском военном училище и Михайловском артиллерийском училище. Был (вместе с полковником Г. Г. Гиссером) соавтором учебника «Военная география России. Исследование отдельных театров военных действий» (1-е издание — 1909, 2-е — 1911) и учебника «Военная география иностранных государств» (1911). Участвовал в подготовке учебника «География внеевропейских стран» (1915). Издал «Записки по истории Русской армии. 1856—1891».

С 1911 — штатный преподаватель в Николаевской военной академии. Был награждён орденом св. Анны 2-й степени.

Участие в Первой мировой войне

С началом Первой мировой войны переведён в действующую армию и назначен начальником разведывательного отделения управления генерал-квартирмейстера штаба армий Юго-Западного фронта. С сентября 1914 — начальник управления генерал-квартирмейстера. С октября 1914 — начальник штаба 19-й пехотной дивизии, участвовал в боях на Карпатах в районе Дуклинских проходов. С декабря 1914 — начальник штаба 4-й стрелковой бригады (затем — «железной» дивизии) под командованием генерала А. И. Деникина, награждён орденом св. Владимира 3-й степени, мечами к ордену св. Анны 2-й степени.

А. И. Деникин вспоминал впоследствии о назначении Маркова:

Приехал он к нам в бригаду, никому не известный и нежданный: я просил штаб армии о назначении другого. Приехал и с места заявил, что только что перенес небольшую операцию, пока нездоров, ездить верхом не может и поэтому на позицию не поедет. Я поморщился, штабные переглянулись. К нашей «запорожской сечи», очевидно, не подойдёт — «профессор»… Выехал я со штабом к стрелкам, которые вели горячий бой впереди города Фриштака. Сближение с противником большое, сильный огонь. Вдруг нас покрыло очередью шрапнели. Что такое? К цепи совершенно открыто подъезжает в огромной колымаге, запряжённой парой лошадей, Марков — весёлый, задорно смеющийся. — Скучно стало дома. Приехал посмотреть, что тут делается… С этого дня лед растаял, и Марков занял настоящее место в семье «железной» дивизии.

С февраля 1915 — командующий, с сентября того же года — командир 13-го стрелкового великого князя Николая Николаевича полка в этой же дивизии. «Со своим славным полком Марков шёл от одной победы к другой… Он не жил, а горел в сплошном порыве», — вспоминал А. И. Деникин.

Был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (1915)

За то, что 29-го марта 1915 года, в районе д. Комарники, атаковал и взял после упорного боя высоту 783, чем в высокой степени способствовал овладению укрепленной позиции на высоте 825 у д. Высоцко-Нижне.

20 апреля 1916 назначен начальником штаба 2-й Кавказской казачьей дивизии. В конце 1916 недолго преподавал общую тактику в Академии Генштаба. С 1 января 1917 — генерал для поручений при командующем 10-й армией. С 15 апреля 1917 — командующий 10-й пехотной дивизией. 12 мая 1917 переведён в Ставку и назначен 2-м генерал-квартирмейстером при Верховном главнокомандующем. С 10 июня 1917 — и. д. начальника штаба армий Западного, с 4 августа 1917 — Юго-Западного фронта, ближайший помощник генерала Деникина. Придерживался монархических политических взглядов.

Активно поддержал выступление генерала Л. Г. Корнилова. 29 августа 1917 отчислен от должности указом А. Ф. Керенского с преданием суду за мятеж и арестован в Бердичеве. Содержался в Быховской тюрьме. Во время заключения писал в своём дневнике:

Зачем нас судят, когда участь наша предрешена! Пусть бы уж сразу расстреляли… Люди жестоки, и в борьбе политических страстей забывают человека. Я не вор, не убийца, не изменник. Мы инако мыслим, но каждый ведь любит свою Родину, как умеет, как может: теперь насмарку идет 39-летняя упорная работа. И в лучшем случае придется все начинать сначала… Военное дело, которому целиком отдал себя, приняло формы, при которых остается лишь одно: взять винтовку и встать в ряды тех, кто готов ещё умереть за Родину.

Поручик Р. Б. Хаджиев, адъютант генерала Л.Г Корнилова, частый гость в Быхове, вспоминает о Маркове времен Быховского заточения:

Генерал Марков по натуре своей был офицером старой русской кавалерии — бесшабашный, море по колено, жизнь радостная, душа на распашку. На все смотрел так: — Ну, что же, случилась беда, надо её выкурить, давай лучше играть в чехарду. Он прыгал через людей и люди прыгали через него. Под конец игры, вытирая лоб и глядя в сторону мрачной группы, состоящей из Деникина и Романовского, начинал кричать: — Ваня, иди же сюда, Ванюша! А Ваня не отвечал, продолжал разговор с Деникиным, который, держа обе руки в карманах, исподлобья глядел на узников.^[2] (…) Я, окруженный тесным кольцом, стал отвечать на вопросы томящихся и усталых людей, переживающих весьма тягостные дни и минуты, ожидающих в каждый момент неприятную новость. Они отпускали весьма нецензурные слова по адресу Керенского, называя его трусом, негодяем, предателем родины и т. д. (…) — Эй, вы, давайте-ка попрыгаем, — кричал, заглушая всех своим тенором, ген. Марков, вызывая по фамилиям тех, кто принимая участие в его чехарде, этим самым вносил свежую струю в жизнь мрачно настроенных людей. Потом, оборачиваясь к Романовскому, он сказал: — Ну, Ваня, пойдем, поддержи желание товарищей. Не хотите ли и вы с нами, ваше превосходительство, — обратился он к дряхлому ген. Эльснеру. Тот, не расслышав хорошенько, переспросил: «Что?» — Да попрыгать, ваше превосходительство! Но генерал Эльснер костлявой рукой с папиросой в длинном мундштуке отмахивался от такого марковского предложения. Люди хохотали.^[3]

Военачальник Добровольческой армии

В ноябре 1917 бежал на Дон, одним из первых вступил в Добровольческую армию, принимал активное участие в её создании, был начальником штаба командующего добровольческими войсками, с января 1918 — начальником штаба 1-й Добровольческой дивизии. Участник Первого Кубанского (Ледяного) похода. С 12 февраля 1918 — командир 1-го Офицерского пехотного полка (им же сформированного).

С 22 марта 1918 — командир 1-й пехотной бригады Добровольческой армии. Особо отличился в бою в ночь со 2 на 3 апреля 1918, когда энергичные действия генерала Маркова спасли от разгрома после неудачного штурма Екатеринодара только что лишившуюся своего погибшего командира Л. Г. Корнилова и отступавшую от Екатеринодара Добровольческую армию. По воспоминаниям современников события развивались следующим образом:

Около 4 часов утра части Маркова стали переходить через железнодорожное полотно. Марков, захватив железнодорожную сторожку у переезда, расположив пехотные части, выслав разведчиков в станицу для атаки противника, спешно начал переправу раненых, обоза и артиллерии. Внезапно от станции отделился бронепоезд красных и пошел к переезду, где уже находился штаб вместе с генералами Алексеевым и Деникиным. Оставалось несколько метров до переезда — и тут Марков, осыпая бронепоезд нещадными словами, оставаясь верным себе: «Стой! Такой-растакой! Сволочь! Своих подавишь!», бросился на пути. Когда тот действительно остановился, Марков отскочил (по другим сведениям тут же бросил гранату), и сразу две трёхдюймовые пушки в упор выстрелили гранатами в цилиндры и колеса паровоза. Завязался горячий бой с командой бронепоезда, которая в результате была перебита, а сам бронепоезд — сожжён.

С начала июня − командир 1-й пехотной дивизии. Был смертельно ранен при взятии станции Шаблиевка в самом начале Второго Кубанского похода. Умер в станице Мечётинская. Сразу же после получения известия о его смерти 1-й Офицерский полк был переименован в 1-й Офицерский генерала Маркова полк — один из четырёх «цветных» полков белой армии на юге России, развёрнутый потом в Марковскую дивизию.

Примечания