Правосу́дие (юстиция) — вид правоохранительной и правоприменительной государственной деятельности, в результате которой реализуется (проявляется) судебная власть.
Содержание |
Наиболее широкое понимание правосудия философско-феноменологическое, где осуществление правосудия представляют в виде исполняемого ритуала (акта, действа), направленного на приобретение законной силы случая применения права при разрешении каких-либо споров. Вынесенное решение само может приобрести силу закона, равную применённой правовой норме (судебный прецедент).
По определению В. И. Даля, «правосудие» — «правый суд, решение по закону, по совести, … правда»[1]. С. И. Ожегов определил правосудие более ограничительно как «деятельность судебных органов»[2]. В словаре Д. Н. Ушакова под правосудием понимается и «деятельность судебных органов, основанная на законе» и «судебная деятельность государства (юстиция)» вообще[3].
В теории права и в законодательстве правосудие нередко трактуется широко, и подразумевает всю сферу юстиции, включая процессуальную и исполнительную деятельность. Например, в уголовном праве России в понятии субинститута преступлений против правосудия термин правосудие охватывает как досудебную (дознание и предварительное следствие), так и судебную процессуальную деятельность, а также исполнение судебных решений. Это понимание правосудия в широком смысле.
Однако, например, Конституция России[4] указывает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом (при этом, определения того, что такое «правосудие», она не содержит). Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе Российской Федерации»[5] в части первой ст. 4 также подчёркивает:
Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами, учрежденными в соответствии с Конституцией РФ и настоящим Федеральным конституционным законом. Создание чрезвычайных судов и судов, не предусмотренных настоящим Федеральным конституционным законом, не допускается.
Поэтому в содержание понятия «правосудие» в законодательстве часто включается только судебная деятельность по рассмотрению и разрешению различных категорий дел. Это понимание правосудия в узком смысле.
Принципы правосудия — общие руководящие начала, определяющие организацию и деятельность судебной власти.
Основными проблемами российского правосудия в постсоветский период являются зависимость судов от органов исполнительной власти, а судей - от руководителей судебных органов, преобладание обвинительного уклона при разрешении уголовных дел, волокита. Широко распространено такое явление как вмешательство в деятельность по отправлению правосудия со стороны лиц, облеченных влиянием и властью. Имеют место и проявления коррупции - за 10 месяцев 2010 года к уголовной ответственности привлечены 4 судьи. В обществе назрело недовольство результатами деятельности российских судов, и это обстоятельство время от времени вызывает дискуссию о необходимости продолжения судебной реформы.
Российское правосудие возникло не на пустом месте. Его традиции и подходы коренятся в той самой системе, которая была создана советской властью. Но советское правосудие как таковое начиналось с чистого листа. Большевики полностью уничтожили судебную систему Российской империи вместе с ее кадрами.
Основатель советского государства В.И.Ульянов-Ленин писал:
«Диктатура есть власть... не связанная никакими законами...»
— В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, с. 244
Конституция СССР 1936 года предусматривала, что правосудие в СССР осуществляется судебными органами, разбирательство дел в судах ведётся открыто, обвиняемому предоставляется право на защиту, а судьи являются независимыми и подчиняются только закону[12]. Эти принципы действительно находили выражение в практике в отношении гражданских и общеуголовных дел[13].
Однако по делам о политических преступлениях нормы правосудия зачастую грубо нарушались. Хотя в рассматриваемый исторический период у СССР было немало реальных врагов (о чём говорит выявление реальных подпольных организаций, организованных иностранными разведками), с середины 1930-х годов получила отчётливое выражение тенденция к выявлению врагов там, где их в действительности не было: антисоветской агитацией и пропагандой объявлялась любая критика существующих порядков, террористическими актами, диверсиями и вредительством — простая халатность и аварии на производстве, связанные с недостаточным уровнем технической подготовленности работников; агентами иностранных разведок объявлялись люди, которые не имели и не могли иметь к ним отношения[13].
При этом по соответствующим статьям УК (Ст. 58. УК РСФСР/СССР) осуждались большое количество граждан СССР [14][15]. Всего с 1934 по 1953 год за контрреволюционные преступления в лагеря ГУЛАГ НКВД было заключено 6 миллионов 883 тысячи человек[16]. Многие из этих лиц были осуждены специальными внесудебными органами: «тройками» и Особыми совещаниями, помимо органов суда и прокуратуры[17]. Значительная часть позже была реабилитирована.
Органы прокуратуры принимали во многих из этих нарушений законности деятельное участие, хотя можно отметить и отдельные случаи обратного, нередко приводившие к применению репрессий уже в отношении самих прокуроров (например, И. А. Акулова)[13].
Генерал армии, Герой Советского Союза, А. В. Горбатов, в конце 1930-х прошедший сталинские лагеря на Колыме, в своих воспоминаниях писал[18]:
Невинно осужденных я видел много: на пересыльном пункте во Владивостоке, в Магадане и других местах. Большинство этих несчастных считали себя обреченными. Против своей воли они были вынуждены подписать протоколы допросов, где говорилось об их несуществующих преступлениях, и клеветать на других невинных людей. Товарищи искренне и тяжело переживали эту трагедию. В разговорах между собой они не скрывали своей подавленности и откровенно рассказывали о своем вынужденном поведении на следствии. Почти все, кто ставил подпись под протоколами допроса, шли на это после того, как перенесли физические и нравственные муки и больше вынести не могли; многие из них после безрезультатно пытались отречься от своих показаний, которые давали в надежде, что все разъяснится, когда дело дойдет до суда. Какой суд их ждал, это я знал по своему опыту, а ведь большинство не дождалось и такого суда — их приговаривали заочно «особые суды», «тройки»… И все-таки эти несчастные продолжали писать заявления, годами не получая ответа, они хотели исправить против воли сделанное ими зло и верили, что партия коммунистов искоренит преступников, прикрывающихся ее именем, что народная, подлинно коммунистическая советская правда восторжествует.
Правосудие.