«Украи́нствующие и мы» — статья, позже брошюра в жанре политической публицистики, изданная русским эмигрантом Василием Шульгиным в 1939 году в Белграде. Содержала политическую критику украинства и украинского национализма^[1].

История

«Украинский вопрос» в публицистике Шульгина всегда занимал ключевое место среди рассматриваемых им национальных проблем^[2]. В 1939 году Шульгин решает написать статью с критикой и описанием своего понимания истоков и феномена украинского национализма. Статья получила название «Украинствующие и мы» и 12 марта 1939 года вышла на страницах белградской газеты «Русский голос»^[3] в номере 414^[4].

После этого, статья была издана в виде отдельной брошюры за несколько дней до начала Второй мировой войны летом 1939 года в Белграде тиражом в 500 экземпляров^[5], отпечатанная в издательстве Н. Рыбинского в Белграде. Тем самым, работа издавалась два раза^[6].

Шульгин считал важным информирование европейцев о существовании иной точки зрения на украинскую проблему, чем та, о которой усиленно заявляли сторонники украинской независимости и в 1930-х годах занимался переводом на французский язык своих работ на эту тему. Украинская эмигрантская община болезненно относилась к появлению на европейских языках книг своего заклятого врага. Особенное неудовольствие вызвало французское издание брошюры «Украинствующие и мы». Украинцы-эмигранты скупили выпуск «почти „на корню“» и уничтожили все выкупленные экземпляры.^[7]

Содержание

Работа начинается предлагаемой автором классификацией «украинствующих», под которыми автором понимаются сторонники отделения Украины от России^[8], на три типа^[9]:

1. «Честные, но незнающие. Это те, которых обманывают»^[9].

2. «Знающие, но бесчестные; призвание сих — обманывать „младшего брата“»^[9].

3. «Знающие и честные. Это маньяки раскола; они обманывают самих себя»^[9].

В работе рассматривается «украинствование» как социально-политический феномен. Обращаясь к истокам возникновения «украинства», Шульгин полагал, что его основателями явились польские политики конца XVIII века, решившие в отместку за раздел Польши устроить «раздел России» и выдумавшие до тех пор не существовавший «украинский народ». Реализаторами идеи стали австро-немцы — с того момента как Германия и Австро-Венгрия решили ослабить Россию методом её раздробления на «десять самостоятельных республик», дело у украинских сепаратистов пошло быстрее, так как их и австро-германские цели совпали.

Но главными консолидаторами «украинствования», по мнению Шульгина, являются большевики. Их позиция по украинскому вопросу, по мнению Шульгина, спасла идею независимой Украины. Шульгин объяснял это тем, что в первые месяцы нахождения большевиков у власти, когда ещё действовали условия Брестского мира, навязанные большевикам Германией, «немцы обещали им [большевикам] оставить их в Москве, если они не будут мешать созданию „Украины“»; затем, после поражения Германии в Первой мировой войне, когда большевики ещё верили в реальность мировой революции, отдельная «Украинская республика» была им нужна в пропагандистских целях — чтобы примером «независимой Украины» убеждать иные страны присоединяться к «международному интернационалу»; а позднее, когда у власти в СССР стоял Сталин, осознание себя властителем не одного, а нескольких «советских государств», льстило самолюбию «кремлёвского горца». Шульгин выступал против проведённой большевиками реформы русского правописания, полагая, что реформа не учитывала особенности «малороссийского диалекта» и с её введением «малорусы получают новые — и серьёзные — основания к тому, чтобы указывать, что русская графика им не подходит».^[10]

«Украинствующие» также именуются «мазепинцами»^[8] и сектантами^[11] (по утверждению епископа Тульчинского и Брацлавского Ипполита, именно Шульгин «впервые дал определение „самостийников“ как сектантов»^[12]). Предложено видение решения «украинского вопроса», которое заключается в уверенности автора о том, что должно наступить время, когда вместо лжи и человеконенавистничества украинствующих раскольников возобладает историческая истина, заключающаяся, по мнению автора, в достижении справедливости и взаимопонимания при объединении русского народа, состоящего из малоросов, великоросов и белорусов, в рамках «Единой Неразделимой России»^[8].

Мнения

Украинский учёный, писатель, общественный и политический деятель Максим Стриха назвал работу «украиножёрской»^[13]. Такую же точку зрения выразил украинский публицист, журналист, политолог, кандидат философских наук Сергей Грабовский^[14].

Исследователь Сапожникова И. Ю. охарактеризовала работу Шульгина как знаменитую и «беспощадно-ироническую»^[9].

Кандидат философских наук Виталий Дарёнский, анализируя в 2007 году содержание работы Шульгина, сделал вывод, что классификации Шульгиным украинствующих «в настоящее время „требует некоторой модификации“», и переопределил три предложенных автором типа украинствующих. Названных Шульгиным «честными, но незнающими» Дарёнский переопределил как «рутинный» тип (согласно исследователю, это люди, не подозревающие об отсутствии слова украинец ещё 100 лет назад, к которым им отнёсено большинство населения Западной Украины и сельского населения других регионов), названных «знающими, но бесчестными» — как «циничный» тип (политикум Оранжевой революции, комсомольцы, недавно выучившие «мову» в качестве «родной», преподаватели «истории Украины», переквалифицировавшиеся из преподавателей «Истории КПСС», «домохозяйки, с утра до вечера зомбируемые кухонным радио и от скуки зомбирующие своих близких» и др.), названных «знающими и честными» — как «одержимый» тип^[15].

Примечания